|
У него очень мягкий юмор, несмотря на кажущуюся жесткость его характера. И я не чувствовал себя мальчишкой, попавшим на заклание к нефтяному гиганту, а был равным товарищем в общем нашем деле.
Доброжелательность Эрвье в общении со мной, с Карасевым, безусловно, сослужила хорошую службу, возникло даже желание подражать этому человеку и в беседе, и в работе, и в своих делах. Когда я общался позднее со многими тюменскими геологами, когда мы работали с Эрвье в аппарате Министерства геологии СССР, мы всегда вспоминали эти годы, с их тюменскими открытиями, и наши первые шаги на этом фронте в Иркутске. Всегда с большой теплотой он отзывался о Карасеве, о тех геологах, с которыми ему приходилось встречаться. Я благодарен ему эти добрые отношения, которые у нас сохранились до конца его жизни. В общем, выкладывал он душу, если верил человеку. А людям он верил до конца и никаких потаенных мыслей за собой не оставлял, а прямо говорил, что он думает. В том числе говорил с Карасевым о направлении работ в Восточной Сибири.
| 
